Его называли «Императором тайги» - простого парня, который окончательно запутался в своей личной войне. Он осколок той эпохи – Гражданской войны – где все неоднозначно. Петр Кузьмич Лубков – своеобразный эталон того, как человек приходит к осознанию истины, но слишком поздно. Как он вообще дошел до жизни такой?

Современная историография преподносит Гражданскую войну в России как вариант шахматной партии, где есть две стороны и все. Только вместо черных и белых – красные и белые. Однако это не так: сил, сошедшихся в смертельной схватке за объедки некогда великой страны, было куда больше.

Даже среди тех, кого относят к лагерю «красных», все очень «разноцветно» - как на флаге ЛГБТ. «Черные» - анархисты, «зеленые» - махновцы (время от времени), нацмены – от грузин до евреев, эсеры всех мастей и рангов. В общем, смешались в кучу «кони-люди, шашки-пики-топоры». Причем вся эта компания не насчитывала и 10% от боеспособных мужчин в стране, поэтому – насильственная мобилизация и «переходы» целых подразделений на сторону врага.

А где остальные 90%? Они пытались выжить во всем этом хаосе, оставаясь исключительно «за себя»: каждая деревня – своя республика. Все-таки прав был Маркс: крестьяне в силу деятельности мало включены в политические процессы. Дайте им землю и возможность работать, никакая революция их не поднимет. Нужны голодранцы без хозяйства, требующего каждодневного присмотра, - то есть пролетариат.

Главный враг Колчака – это сибирское крестьянство. Не потому, что советскую власть любило – она была далеко. И не потому, что Колчак плох. Просто представьте, сколько съедает в день состав одной пехотной дивизии (10-12 тысяч человек). Плюс лошади. А ведь еще нужны полушубки, шапки, валенки – где их взять? Подвоза-то из центральной России и зерновых районов нет, а ряд регионов за Уралом – добывающие и промышленные.

Крестьяне за Уралом, встретившие Колчака равнодушием, после первой волны реквизиций взялись за вилы и топоры – иначе не выжить. Ветеранов после Первой Мировой было изрядно, винтовки они, разойдясь по домам, сохранили – это было ведро бензина в костер.

У него просто пытались забрать лошадь чехи, он сходил за друзьями и обрезом – и понеслось. За неделю он собрал свой первый батальон – 700 человек. По меркам тех мест сила. Конечно, не для открытого боя, но в тайге этого и не нужно. Надежно защитить всё абсолютно нереально. Склады, железные дороги, амбары и комендатуры очень уязвимы.

«Ударь и беги» - вековая тактика партизан. Потом приходят каратели: что-то жгут, кого-то вешают, сжигают дома и выпарывают всех подряд винтовочными шомполами. Как вы понимаете, так с партизанами не справиться – они умножаются. 5-ая Красная армия латыша Эйхе стала «донором» движения, и за отрядом постоянно гонялись силы в 10 раз больше него. А сил у «Верховного правителя России» было не то чтобы много.

Вот тогда красные и спросили: «Ты, Петр Кузьмич, за кого?». «Так за себя же, а вы все … и пошли в …», - ответил он и достал обрез. Перекрестился и ходу – в тайгу. Теперь уже красные кровавыми слезами плакали. Но они были хитрее – «за банку варенья» Лубкова продал и убил в спину зам - Сергей Первышев. Впрочем, не факт – в тех же местах потом видели, по меньшей мере, троих «Лубковых». Он стал легендой, эпосом народного сопротивления – не красного и не белого, а крестьянского.

Дополнительные материалы смотрите у нас на ТЕЛЕГРАММ канале.